Как научиться находить позитив в плохих новостях
Октябрь уж наступил… Но надо держаться, граждане, нельзя поддаваться осенней хандре. И уж совсем никуда не годится, если в депрессию будут ввергать политические новости. Никаких нервов на это не хватит. Полностью изолировать себя от информационных потоков, конечно, не получится. Но надо учиться находить позитив в самых, на первый взгляд, черных, дурных вестях. Попробуем показать это на конкретном примере: аресте журналиста «Комсомольской правды в Беларуси» Геннадия Можейко.
Казалось бы, что тут хорошего? Ну, в самом событии, пожалуй, действительно ничего. В официальную версию белорусских властей — «Можейко в установленном порядке выехал с территории России и прибыл в Беларусь, где в последующем и был задержан» — верится, мягко говоря, с трудом. Куда убедительней выглядит неофициальная: журналист был задержан белорусскими спецслужбами в Москве.
Однако с точки зрения российских властей, главное во всей этой истории не то, при каких обстоятельствах Можейко был лишен свободы. И не то, что причиной его преследования явилась журналистская деятельность. И даже не то, что Можейко — сотрудник российского издательского холдинга. Главное — что у него белорусский паспорт.
«Мы не имеем никаких юридических оснований заниматься защитой интересов этого журналиста, потому что он является гражданином Белоруссии, и мы никоим образом не имеем права вмешиваться в его отношения с белорусскими властями», — разводит руками пресс-секретарь Президента России.
Более того, по словам Дмитрия Пескова, Россия ничем не смогла бы помочь Можейко, даже если бы наряду с белорусским у него было российское гражданство. «Он все равно останется при этом гражданином Белоруссии, и у него будут свои отношения с белорусскими властями», — уточнил Дмитрий Песков.
Но довольно пессимизма! Продолжая логику песковских комментариев, можно достаточно уверенно говорить о том, что если у какого-либо проживающего в России гражданина будет лишь российский паспорт (главное — не будет белорусского) и если на голову гражданину накинут мешок, привезут в Минск и посадят в знаменитый следственный изолятор на улице Окрестина, то Родина за него непременно вступится.
Ну, вот вам и повод для радости. Может, быть не самый большой, но нынешним временам и это хлеб. Не до жиру. Да не такой уж и маленький, если как следует разобраться.
Напомним, что причиной ареста Можейко, по версии лукашенковской охранки, стала публикация на сайте «Комсомольской правды в Беларуси», в которой «содержатся сведения, способствующие формированию источников угроз национальной безопасности, заключающихся в искусственном нагнетании напряженности и противостояния в обществе, между обществом и государством».
Речь, по всей видимости — других мнений на сей счет нет, — идет о высказываниях одноклассницы Андрея Зельцера, который 28 сентября убил при задержании сотрудника белорусского КГБ (и сам был застрелен). Женщина всего лишь поделилась своими воспоминаниями о Зельцере.
Однако сугубо российские СМИ щадят режим Лукашенко еще меньше. Признаюсь по секрету, что и сам грешен: нет-нет, да и выскажусь о Батьке и его политических методах весьма непочтительно.
А если добавить к российским журналистам российских пользователей соцсетей, без должного уважения относящихся к нынешнему белорусскому государству и его главе, то «преступников» будет так много, что всего СИЗО на Окрестина, пожалуй, не хватит для размещения. А возможно, и всех следственных изоляторов в стране.
Но, как говорит пословица, «видит око, да зуб неймет». Какие-никакие гарантии от шаловливых длинных ручонок партнера по Союзному государству у нас, выходит, все-таки имеются. Правда, действовать они будут ровно до того момента, пока мы не интегрируемся окончательно.
Одной из основных целей Союзного государства, согласно договору о его создании, является «формирование единой правовой системы». По идее, это означает, что на финише процесса в России и Белоруссии будет единое понимание преступления и общий подход к наказанию. Не получится быть одновременно преступником там и законопослушным гражданином здесь. Ордер на арест, выписанный в Минске, будет действовать на всей необъятной территории Союза.
При этом нет, увы, никаких оснований надеяться, что «единая правовая система» будет отличаться от нынешней белорусской в лучшую сторону, не будет такой людоедской. Весь ход событий показывает, что не Белоруссия меняется под влиянием России по мере нашего сближения, а наоборот — Россия все больше походит на Белоруссию.
Эта эволюция заметна в том числе по отношению официальной Москвы к преследованию журналистов в соседней державе. Когда-то это отношение было совсем иным. Напомним, что 24 года назад, осенью 1997 года, Москва ответила отказом принять самолет Лукашенко, когда тот собрался в турне по российским регионам. «Он пусть Шеремета сначала отпустит!» — сказал как отрезал Борис Ельцин. Причем сказал публично, во всеуслышанье. И Лукашенко вынужден был отступить.
Для справки: Павел Шеремет, на тот момент собственный корреспондент Общественного российского телевидения в Белоруссии, был арестован в июле 1997 года после показа в эфире ОРТ репортажа о разгуле контрабанды на белорусско-литовской границе. Журналист был обвинен в «незаконном пересечении границы».
Шеремет, кстати, тоже был гражданином Белоруссии, но четверть века назад Москву это обстоятельство почему-то не смутило и не остановило. Тогда в коридорах российской власти не считали, что это не дает «права вмешиваться в отношения журналиста с белорусскими властями».
То ли еще будет. Лукашенковские пропагандисты говорят об этом достаточно откровенно. «Не разобравшись, вы начали говорить о том, что мы здесь русских патриотов притесняем, — обращается к «русским людям», комментируя реакцию российских медиа и соцсетей на арест Можейко, ведущий телеканала СТВ Григорий Азаренок. — Нет, мы искореняем западных агентов, врагов России. И мы поможем это сделать вам. Впереди — белорусизация России».
Вы спросите: какой позитив можно извлечь из этой информации? Ну, как же? Ясно сказано: полная белорусизация — впереди. Впереди — значит, еще не сегодня. Значит, еще есть время, есть возможность подышать воздухом… Ну, не воздухом свободы, конечно. Сказать так — значит, серьезно погрешить против истины. Но все ж таки субстанцией, сильно отличающейся пока от того, чем дышится в «возрожденном», очищенном от «западных агентов» лукашенковском Арканаре.
Весь вопрос, как распорядиться этим временным ресурсом. Но он уже явно не из области психологии.
