Знаменитая сказительница с севера вдохновила молодых художниц
Русский север – загадочная земля, которая хранит в себе память предков и становится почвой для нового искусства. Это доказывает выставка «Порато баско» в Дарвиновском музее, ставшая результатом арт-резиденции двух художниц Ульяны Подкорытовой и Устины Яковлевой в деревне Чакола Архангельской области. В этом затерянном среди северных лесов и полей древнем поселении, далеком от крупных городов, упокоилась известная русская сказительница Мария Дмитриевна Кривополенова (1843-1924), которой восхищались Пастернак, Коненков и Луначарский. В начале ХХ века ее рассказы произвели фурор в Москве, а спустя столетие молодые художницы посвятили ей выставку, название которой — «Порато баско» — в переводе с поморского означает – «Очень красиво». Особую красоту севера оценил «МК».
Ульяна Подкорытова. Видео «Порато баско».
Фото: Мария Москвичева
История древнегреческого поэта-сказителя Гомера известна во всем мире, но и на Руси испокон веков была сильна традиция устного сказа. Ее носительницей на рубеже ХIХ и ХХ веков была Мария Дмитриевна Кривополенова: эта «маленькая сухенькая старушка в расписных валенках и пёстром платочке» (как описывал ее журнал «Искры» в 1915 году) потрясла московскую публику своими рассказами. «Все зримо, каждый жест идет в ряд со словом. Голос её поражал глубиной, силой и музыкальностью, было в нем что-то от органа. Это голос большой певицы», – так описывала выставления старушки с севера историк Ксения Гемп. Из глубинки в Москву Кривополенову в 1915 году привезла известная фольклористка и актриса Ольга Озаровская.
Ульяна Подкорытова в деревянной «чешуе».
Фото: Мария Москвичева
Сказительница дала более 60 концертов в Первопрестольной – успех был оглушительный. Ее былины слушали Борис Пастернак и Сергей Коненков (последний изобразил ее в скульптуре «Вещая старушка»), а Луначарский называл Кривополенову «государственной бабушкой». Но случилась революция, и в 1917 году Мария Дмитриевна вернулась назад, на север. Ходила по деревням и селам, сказывала народные былины, так и умерла – в странствиях. Ее могила находится в небольшой деревне Чакола. Здесь же есть музей, посвященной памяти сказительницы и народным традициям русского севера, – «Марьин дом». А при нем — резиденция для исследователей и художников, где однажды и провели лето Ульяна Подкорытова и Устина Яковлева. Итогом погружения в Русский север стала нынешняя выставка в Дарвиновском музее. Куратор проекта «Порато баско», искусствовед Екатерина Шарова надеется в будущем показать его в Норвегии и других странах Европы.
Фото: Мария Москвичева
– Этот проект – часть большой работы, которой уже скоро 10 лет. Как историк искусства, я занимаюсь созданием, интерпретацией и архивированием современного искусства Севера. Накопилось огромное количество материала, с которыми прежде никто не работал. Несмотря на то, что на Севере нет галерейной инфраструктуры, сейчас происходит культурный ренессанс и возрождение интереса к местной культуре, – рассказывает она.
Выставка получилась очень женственная – в каждом экспонате чувствуется нежность, утонченность, некая девичья тайна и рукодельная традиция, передаваемая из поколения в поколение, но по-новому прочтенная современными художницами. Особенно тонкие работы у Устины Яковлевой – как раз с них начинается выставка. Перед нами черно-белые фотографии, напечатанные на бумаге или ткани, поверх которых сделана вышивка красной нитью или бисером. Это виды Чаколы – берега реки Пинеги, древние камни или дикие заросли. Старина здесь словно обретает новый смысл и сияние. В них ощущается хрупкость и бережное отношение к наследию. Следующие работы Яковлевой тоже исполнены в традиции рукоделия. Вот домотканое полотно, по котором рассыпана красная «клюковка»: бисер так искусно нашит на ткань, что кажется съедобным. Рядом другие работы из бисера и нитей: в серии «Круги» символично вложены ментальные коды севера, и, кажется, в них мы снова видим местные пейзажи.
Фото: Мария Москвичева
Рядом можно увидеть видео, где Устина прядет, сидя на лавке, и это не просто ремесло, а способ медитации. Экран бережно уложен в старинный сундучок на подкладке из мха. Вместе с этими работами представлены и исторические экспонаты: традиционный северный сарафан «Синяк» (так его называли за цвет, в подобном ходила Кривополенова), прялка и веретино. Вокруг слышатся запись голоса северной сказительницы, пение птиц и народная музыка.
Ульяна Подкорытова буквально надевает на себя Север словно вторую кожу или чешую, превращаясь в некое мифическое былинное существо. На видео она в костюме из деревянной черепицы – лемех (из подобной созданы, например, купола знаменитого храма в Кижах). Девушка в чешуе гуляет среди старинных изб, ложится в почти истлевшую лодку, все ее действия напоминают таинственный ритуал, а эстетика картинки вызывает ассоциации с фильмами Тарковского. Лемех – как символ хрупкой и в тоже время суровой северной традиции – возникает и в ее керамических работах, изображающих вроде бы купола, но эти маковки тоже походят на мифические существа.
Сарафан «Синяк».
Фото: Мария Москвичева
На другом видео Подкорытова уже в традиционном северном кокошнике и сарафане, кажется том самом «синяке», хотя нельзя сказать однозначно, ведь картинка бесцветная (сепийная). Здесь кажется, что время стирается, превращается в осязаемую субстанцию, которая на севере течет по своим законам – неспешно, а, может быть, даже вспять. Девушка кружится среди лесов, танцует, отмахиваясь от мошкары, потом оказывается в избе, где плещется речная вода, и исчезает, словно растворяясь в бескрайних пейзажах. Опять же как миф. Здесь снова возникает «тень» Тарковского – перед нами мир духовного единства «видимого» и «невидимого», взгляд художника через прошлое в будущее…
Источник: mk.ru
