Корреспондент «МК» испытала на себе все «прелести» художественного менеджмента
Куратор выставки – это своего рода режиссер, то есть должен делать все и сразу – от рождения идеи до воплощением ее в самых мелких деталях. Но мало придумать и создать выставку, контролировать всех – от художников до охранников, – надо еще и, например, отвезти выставку в чужой город, приспособить к незнакомому пространству, показать ее зрителям и… не свихнуться. Как это бывает – рассказываем на примере выставки «Масочный режим», которая теперь показывается на фестивале «Гагарин.doc» в саратовском театре «Грани» в эпоху «масочного режима».
Фото: Сергей Кармеев
Фарс в поезде: ваш багаж уехал!
– Ваш багаж уехал 1 апреля, у вас в билете написано, – бескомпромиссно заявляет мне проводница Оля поезда №9, который должен отвезти примерно 50 килограммов артистического багажа в Саратов. Там-то и должна открыться выставка «Масочный режим», которая готовилась с разными приключениями примерно семь месяцев, потом с не меньшими приключениями монтировалась, демонстрировалась и демонтировалась в московской галерее «Наши художники», а теперь отправляется на гастроли. Часть выставки (50 кг.) уже уехала на фестиваль в Саратов, куда был приглашен проект, как раз 1 апреля, а вторую партию экспонатов (плакатов с фотографиями художников в авторских масках) примерно такого же веса 10 дней спустя везу я.
– Как же уехал, когда вот он! – указываю на черную плоскую махину, которая норовит завалить меня на асфальт своей тяжестью. Кажется, со стороны я смотрюсь как огромный черный прямоугольник с человеческой головой (Малевич бы оценил!). По крайне мере, сокуратор проекта Дмитрий Гражевич, который бежит к вагону со второй партией запакованных в черный полиэтилен плакатов, выглядит как шедевр Малевича на ножках. Отвечаю Оле не менее бескомпромиссно: Сегодня не 1 апреля, но наши 50 тысяч грамм искусства так или иначе надо отвезти!
Далее следует 15 минут отборного первоапрельского фарса с участием начальника поезда и иных работников железнодорожного транспорта. Куратор всегда должен быть готов к ЧП – такая работа. Без накладок и непредвиденных обстоятельств не случается ни одна выставка. И тут нужно действовать по обстоятельствам – импровизировать.
Проект «Масочный режим» родился именно как импровизация – на ситуацию коронавируса. Искусство предугадывает будущее и фиксирует настоящее. Именно этими мотивами мы и руководствовались. В дни самоизоляции подумалось, что маски – больше, чем явление ковидного периода. Это не только обязательное средство защиты – необходимый аксессуар, вынужденно возведенный в тренд, а примет пандемического времени и новой реальности, который в будущем будут осмыслять как часть истории начала ХХI века. Теперь маска – символ и знак, способ самовыражения, возможно, даже лозунг.
Фото: Сергей Кармеев
Явление новой культуры мы предложили осмыслить 13 (чертова дюжина – знаковое число!) современным художникам и перевести его на предметно-образный язык. Маска – как актуальное полотно – выразилось в самых разных формах.
Так, например, художник Виктор Комар откликнулся ироничным соц-арт-лозунгом «Я! М!А!С!К!Е!Р!А!Д!», которая на «актуальном полотне» смотрится как оскал. Известный концептуалист Юрий Альберт сделал маску, из которой торчит красный карандаш, – пандемия всех оставила «с носом». Мила Долман, проживающая в Лондоне, где до сих пор чувствуются все прелести пандемического времени, вышила маску и кокошник с третьим глазом, к тому же украшенный черепами, мухами и мухоморами из бисера, и сопроводила такое арт-послание противоковидным заклинанием.
Фото: Сергей Кармеев
Гуру «психоделического реализма» Павел Пепперштейн изобразил «обережных демонов» для маски из шелка, в древневосточном стиле, предложив нам самим превратиться в монстров, чтобы прогнать чуму. Ольга и Олег Татаринцевы создали маски из керамики, напомнив о хрупкости жизни, а группа АЕС+Ф придумала маску-невидимку, свидетельствующую, что невозможно все время соблюдать правила. Таня Шерстюк сняла видео-арт-ролик, который наглядно показывает, как меняется отношение к сакральности телесного – теперь стыдно оголять не тело, а лицо. Карикатурист Леша Иорш сделал серию рисунков для масок, наглядно и забавно визуализирующих мем «ожидания-реальность»: посидеть на закате просто так больше не получится…
Фото: Сергей Кармеев
Но концептуальная начинка – суть проекта. Воплотилась она в масках, которые мы придумали демонстрировать на гипсовых бюстах и плакатах, где художники предстают в своих масках. Суммируем: бюст для каждой масочки – 4 кг (а их десять), плакаты на ДСП-подложках (двенадцать) вместе потянут на 50 кг. Короче, все материальное воплощение авторских идей весит примерно сто кило. Везти такой груз, аккуратно запакованный в пленку, в другой город проще всего поездом – так меньше шансов повредить экспонаты. Да и место в багажном вагоне обойдется недорого – 200 р. Правда, нам пришлось заплатить дважды. Бывает. В кураторской практике и не такое случается.
Операция «перестановка»: меняем доспехи на арт
– В «Приору» должно все это влезть, – уверенно заявили мне по прибытии в Саратов. Однако не тут-то было – изображения известных художников в масках на плакатах и твердые подложки формата А0 под них в багажник никак не лезли. Поэтому груз поехал со мной на заднем сидении авто: пожала ноги, съежилась и работаю подставкой, чтобы подложки не дай бог не погнулись. Чего только не сделаешь из любви к искусству.
Везу экспонаты на монтаж
Фото: Мария Москвичева
На этом мои приключения не кончились. В театре «Грани» выяснилось, что и здесь места, предусмотренного для выставки, маловато. Нужно раза в три больше.
Но руководитель театра Кузьма Воробьев оказался человеком привычным к ЧП. За несколько часов мы изменили зал до неузнаваемости, убрав весь многочисленный реквизит, включая рыцарские доспехи и мечи, театральные окна-декорации и даже загадочный сундук весом в полтонны. Вместо всего этого в проемах и на стенах появились плакаты «Масочного режима». Сами же бюсты с авторскими масками мы должны показывать на белых подиумах, которые нам любезно предоставил местный университет. Тут-то выясняется, что белыми эти постаменты были лет 20 назад, так что прямо в театре пришлось стремительно организовать покрасочный цех. Благо, в комплекте с подиумами университет дал трех студентов-волонтеров. Они оказались отличными малярами.
Монтаж выставки
Фото: Мария Москвичева
Пока они красят, мы с Кузьмой вешаем плакаты – не только на стены (они быстро кончились), даже над зеркалами. Но все равно пространства маловато. Поэтому на входе в театр я размещаю плакат и светящуюся маску на бюсте авторства Андрея Бартенева. Плакат удачно входит в белый кафельный проем, а бюст с маской занимает эффектную точку на фоне красной стены и доисторического, давно сломанного, электрического щитка. У мастера эпатажа самая модная локация.
Фото: Мария Москвичева
На «Дискомаске» Бартенева танцуют вирусы – таким образом художник предлагает взглянуть на ситуацию пандемии как на шанс выйти за пределы привычного ритма жизни и окунуться в волны новых возможностей. Кризис в итоге всегда дает рост и задает новый вектор. Кстати, в Москве светящаяся в темноте, флуоресцентная маска Бартенева заняла отдельный зал, ставший эластичным танцполом, где молодежь жгла.
Итак, все готово. Пространство срежиссированно, осталось открыть его – и тут тоже важна режиссура. Сценарий с приветственными словами публике, экскурсией по выставке, показом фильма Павла Пепперштейна (картины «Звук Солнца», где главная роль у «короны» в прямом и переносном смысле слова), и дискуссия с автором…
Тут, впрочем, снова случается небольшое ЧП – художник позабыл про назначенный зум. Звоню Паше, а он: «Какое видео? Правда? Ну ладно, сейчас выйду на связь!». На то он и художник – витает в облаках. Зато гений!
Фото: Мария Москвичева
Вопрос – чем отличается арт-экспонирование пост-ковидного периода от прошлых времен? Ответ – в первую очередь гибридным форматом. Теперь не обязательно везти всех участников фестиваля на место событий – все, даже Пепперштейн, который принципиально пользуется только кнопочным телефоном, – с горем пополам – освоили видеосвязь.
На открытии: «Достали ваши намордники!»
А можно ли обойтись без куратора? Это вряд ли. Кто еще будет прилаживать проект к нестандартному пространству? Такое онлайн не придумаешь.
Ну а что же публика? Как встретили «Масочный режим»? Естественно, в масках, как требуется. Количество зрителей ограничено, так что на открытие допущено человек двадцать. Больше всего студентов и тех, кто постарше.
– Ой, мне вот эта масочка нравится – с красно-белой лентой! – говорит самая юная посетительница – девочка Ева тринадцати лет. – Хочу такую!
В молодых бьют ключом протестные настроения. Автор этой маски – самая юная участница выставки, молодая и талантливая Лиза Иршаи.
– А мне по душе платочек, – говорит ее папа, известный фото-художник Сергей Кармеев. – Люблю платки и легкую ассиметрию в общепринятом. И цветовое решение классное – в духе моих любимых индейцев.
Фото: Сергей Кармеев
Это он про маску-трансформер, которая легким движением руки превращается в шейный платок – любимый аксессуар автор рисунка, исполненного на шелке, знаменитого художника начала ХХ века Льва Бакста. Авангардист стал специальным гостем проекта «Масочный режим». Его эскизы, сделанные незадолго до смерти в Америке, были найдены несколько лет назад галеристом Наталией Курниковой. Именно она снялась в маске для плаката проекта. Участие Бакста в выставке – наш «привет» эпохе перемен. Может быть, сегодня нас снова ждет переворот в искусстве, какой случился в начале прошлого столетия?..
– Ох, как же надоели ваши маски! – морщится седой профессор в очках. – Ухи от них уже болят! В магазин страшно зайти. Зачем на них еще и на выставке смотреть, даже не знаю. – Немного погодя, добавляет. – Хотя вот эта ничего – в виде намордника. Но вообще-то достал этот масочный режим намордников! И маски ваши!
Маску-намордник из арматуры для проекта сделал художник Константин Бенькович. «Собачий намордник на человеке – это метафора приручения людей», – считает художник, так же как и профессор.
Словом, реагируют саратовцы по-разному. Каждому нравится своя маска, у каждого свой герой-художник. Или не нравится ничего – понятное дело, от всеобщего «масочного режима» люди в протесте. Получилось, что и тут художник предрекли.
* * *
Что же у меня, куратора из «МК» в сухом остатке? Многим кажется, что куратор – это некто, летающих в облаках концепций. Сгенерировал идейку — и все. А вот и нет. Куратор таскает тяжести, подметает полы, забивает гвозди наравне с рабочими. Он разрешает любые ЧП, чтобы работы художников зазвучали. Потом с трепетом следит за реакцией зрителя. Но может быть, хоть с материальной точки зрения кураторство — выгодное дело? Только не это!!! Куратор делает все почти бесплатно, а после открытия неделю лечит нервы и сорванную спину. Искусство, как говорится, требует жертв.
Источник: mk.ru
