Как Долина пала жертвой «великого комбинатора» Галкина и почему он готов петь на «Евровидении» «абсолютно все»
Александр Панайотов в данный момент, как и многие его коллеги, смотрит на море, пытается перезарядить свои внутренние батарейки перед сезоном, с которым толком ничего не понятно. Впрочем, неопределенность для певца это не то чтобы снег на голову, а, скорее, хорошо знакомый опыт.
Фото: пресс-служба артиста
Он впервые вышел на весьма серьезную сцену в родном Запорожье в тринадцать лет и, видимо, с тех пор никогда не мучился вопросом о жизненных планах. Александру повезло с голосом и харизмой, но не всегда везло с хитами и контрактами. После шоу «Народный артист», где певец занял второе место, он, кажется, наткнулся на все подводные камни местной музиндустрии, и иногда казалось, что в карьерном отношении практически утонул. Но именно в этот момент Панайотов не побоялся вновь стать начинающим артистом, заявиться на кастинг «Голоса» и в итоге перезагрузить себя как певца и композитора.
Сейчас Александр умеет записывать треки в домашних условиях, чтобы потом довести их на больших студиях до нужного лоска, искать репертуар, который подходит именно ему, и по-прежнему удивлять своим умением спеть все что угодно. При этом очень подозрителен в вопросах музыкальной fast fashion и почти категоричен в ситуациях, когда есть шанс хайпануть на пустом месте. Видимо, образ рассудительного мужчины за тридцать ему дороже, чем статус активно молодящегося взрослого дяди.
«ЗД» застала Александра в бодром настроении, и в ходе беседы он обсудил высшее образование, Ларису Долину, Григория Лепса, блогеров и виды на «Евровидение».
— Вот удалось добраться до Греции, чему я очень рад, — говорит Александр. — Наслаждаюсь каждым днем, потому что совершенно неизвестно, что будет дальше; в общем, стараюсь напитаться на год вперед.
— В твоем случае это не просто отпуск после работы, но и своего рода каникулы после учебы. Тебя же можно поздравить с высшим музыкальным образованием…
— Абсолютно точно. Я, правда, забыл, на каком курсе учусь, и думал, будет еще год занятий, но оказалось, что уже пять лет прошло. В итоге я все благополучно сдал на «пятерки», получил красный диплом и очень им горжусь. Но еще больше гордится моя мама, которая меня и сподвигла на эту авантюру. Так получилось, что у меня не было законченного высшего музыкального образования, мама очень по этому поводу беспокоилась, ради нее я и пошел на этот эксперимент. Ну, конечно, поспособствовала моя учительница Лариса Александровна Долина. И вот общими усилиями мы это сделали.
— Вообще со стороны могло показаться, что ты уже все знаешь и умеешь. Или нет?
— Я считаю, что образовываться в любом возрасте не стыдно, а даже полезно. Все эти годы у меня было преимущественно самообразование, и за восемнадцать лет в шоу-бизнесе, конечно, появился опыт. Плюс чтение литературы, просмотр лекций и концертов — все это дает основательную базу, и она работает на тебя. Но учиться никогда не поздно.
— Что написано у тебя в дипломе?
— Бакалавр эстрадно-джазового пения. Следующий шаг магистратура, но вряд ли я туда пойду, потому что это только очное обучение и очень энергозатратное мероприятие.
— Персона Ларисы Долиной для тебя во многом знаковая. Еще в «Народном артисте» она была судьей и вот стала твоим преподавателем…
— Пять лет назад мы встретились в Воронеже, где участвовали в одном концерте. Мы пообщались в гримерке, и она сказала, что вступает в должность заведующей кафедрой, а потом спросила, какое у меня образование. Я честно сказал, что незаконченное высшее, потому что ушел со второго курса (киевского колледжа эстрадного и циркового искусства. — Прим. «ЗД»), когда переезжал из Киева в Москву. И она сказала: «Давай ко мне!». Я подумал: а почему бы нет. Наверное, ты прав, когда говоришь, что в учебе я вряд ли бы открыл для себя что-то совсем новое, но сама персона Ларисы Александровны стала очень весомым аргументом в этой истории. И я очень рад, что в моей жизни так произошло.
— Многие поклонники и близкое окружение Ларисы Долиной искренне переживали по поводу конфликта, который произошел между певицей и популярной блогершей Валей Карнавал в шоу Максима Галкина. Как ты смотришь на эту ситуацию? Имеет смысл сейчас разговаривать с молодежью на повышенных тонах?
— Конечно, с молодежью нужно разговаривать. Вопрос, в каких тонах, я оставлю открытым. Но нужно знать Ларису Александровну и великого комбинатора Максима Галкина, который, конечно, сделал все это не просто так, а ради конфликта. Я и молодую девочку могу понять. Возможно, Валя через какое-то время сообразит, что эта встреча с Ларисой Долиной перед камерами — очень важный эпизод в ее карьере. Наверное, сейчас она этого не понимает, она на волне успеха и живет исключительно в тик-ток-рамках. Но когда это закончится — а это, естественно, закончится — и Валя посмотрит на жизнь шире, то она, конечно же, осознает важность и этой встречи, и того, что с ней на передаче произошло.
— Но именно сейчас и Валя Карнавал, и Даня Милохин, и другие запевшие блогеры настолько популярны, что у многих артистов постарше, наверное, возникает идея в духе «а не замутить ли мне что-то похожее». Борешься ли ты с такими соблазнами?
— Борюсь, потому что знаю массу коллег, не буду их называть, которые немного нелепо выглядят в погоне за модными трендами. Наверное, свою долю хайпа они там ловят, но это все не очень серьезно. Хотя кому-то идет, как, например, Филиппу Киркорову. Он органично во все это вписался, несмотря на то, что уже серьезный артист. Но у него амплуа взрослого ребенка, ему такое позволительно и не вызывает никакого диссонанса. А есть те, кто пытается, но выглядит это нелепо. И я, скорее всего, был бы в их числе. Есть такая известная фраза Карла Лагерфельда: «модно» — последний этап перед «безвкусно». Я уже давно на эстраде, у меня были разные увлечения, и я хорошо знаю, что все это пройдет.
— Сейчас всякий китч идет на ура не только в новых медиа, но и на федеральных каналах. Не так давно ты участвовал в «Точь-в-точь». Тебе не кажется, что все это немного фрик-шоу?
— Я по-другому на это смотрю. Меня уже много лет склоняли к этому формату, я долго отказывался, потому что изначально это не моя история — переодеваться в кого-то. Но случилась пандемия, все сидели в четырех стенах, и участие в этом шоу стало шансом выйти из дома. А еще в «Точь-в-точь» можно понять свои возможности. Уже давно известно, что я умею петь, что могу делать это в разных стилях и разными голосами. Но в телешоу я мог сам себе бросить вызов и сделать то, чего от меня никто не ждал. Я, правда, сразу поставил условие, что сам буду отбирать образы. Вообще проект очень тяжелый, и я не был к такому готов ни морально, ни физически. Страшное количество грима, он ужасно пахнет, клей на лице, с которым ходишь целый день, а еще живой звук и только один дубль, чтобы все сделать так, как надо. Тебя полощут и в хвост и в гриву члены жюри, которые могут сказать, что твое выступление никакое, хотя ты выложился на сто процентов. Все это бьет по самолюбию, особенно такого перфекциониста, как я. Но я принял такой вызов и в итоге даже получил удовольствие.
— Телевидение вообще имеет большое значение в твоей карьере. Можно сказать, что для тебя началось все с «Народного артиста», хотя потом тебе пришлось испытать все прелести статуса выпускника телешоу. Когда начинают стремительно забывать, когда продюсеры не оправдывают ожиданий и так далее. Наверное, было ощущение, будто пора искать другую работу?
— Я этот период своей жизни называю «поиски себя». Мой первый контракт закончился бы в любом случае, и в итоге наши отношения с продюсерами завершились далеко не так плачевно, как могли бы. По крайней мере, мои песни остались со мной. Потом я начал сольное плавание, решил, что нужно попробовать самому, потому что был разочарован продюсерской работой. Даже зарекался еще раз подписывать контракт — мол, зачем, настало время Интернета и можно обойтись без продюсера. Оказалось, что это не так. Все равно один ты в поле не воин и у тебя должна быть какая-то команда.
— Но у тебя в это время все-таки вышел альбом «Альфа И Омега»…
— И он до сих пор очень нравится моим преданным поклонникам, но не широким массам, потому что получилась такая музыкантская и немного эстетская пластинка. И еще в то время я стал реже появляться на телевидении, потому что контракт закончился и вокруг меня стал образовываться информационный вакуум. В какой-то момент я решил, что пора возвращаться в эфир, причем желательно в прайм-тайм, и пришел на «Голос».
— То есть снова оказался на кастинге в роли одного из очень многих?
— Пришлось наступить на горло собственной песне, надеть бэйджик с номерком и встать в очередь вместе со всеми, кто пришел на проект. Но отстоял, прошел, и все получилось неплохо, камбэк состоялся.
— Кстати в итоге ты, несмотря на решение никогда этого не делать, подписал контракт с Григорием Лепсом как с продюсером. Увидел перспективу?
— Мы с Гришей давно знакомы и подружились во времена «Народного артиста». Он всегда восхищался моим голосом и поддерживал меня. В какой-то момент наши пути-дорожки разошлись, а потом, лет через семь-восемь, мы встретились на «Голосе». Меня Гриша всегда устраивал как человек. Положа руку на сердце, он, конечно, прежде всего гастролирующий артист, а не продюсер. Тем не менее он помогает, и очень серьезно, многим творческим людям, в том числе и мне. У нас не то чтобы артистическо-продюсерский контракт, скорее, партнерское соглашение. Я Грише очень доверяю, и все мои сомнения по поводу нового контракта улетучились после первого же разговора с ним.
— Я думаю, ты согласишься с тем, что в России исполнителям непросто взрослеть. Чем старше они становятся, тем отчетливее осознают необходимость писать материал для взрослых людей и прежде всего для взрослых женщин, потому что именно они весьма активная публика. Подобная специфика как-то отражается на твоих песнях?
— Я могу адекватно на себя посмотреть со стороны, увидеть собственные границы и понять, какие песни мне идут или не идут. В моей биографии были моменты заискивания с молодежным репертуаром, но не могу сказать, что это привело к каким-то хорошим результатам. Моя аудитория любит меня за музыкальность и ждет именно этого: красивый крепкий вокал, достойный имидж без всяких перегибов. Вот такой дорожкой я и иду, тем более что эта ниша толком никем не занята. Многие мои коллеги заигрывают с молодежью, не стесняются мата и всего того, что модно. Я пока к подобным экспериментам не готов.
— Есть ли какой-нибудь западный артист, музыкальные решения которого именно тебе симпатичны?
— Меня вдохновляет пример Джастина Тимберлейка. Он взрослеет, и его музыка взрослеет вместе с ним. Из мальчика из N’Sync он превратился в артиста, который достиг немалых высот. Не могу не упомянуть Джорджа Майкла, чья эволюция от группы Wham до его последних записей мне всегда импонировала.
— Из относительных новичков тебе, возможно, чем-то близок Сэм Смит…
— Мне, кстати, нравится его последний трек How Do You Sleep. Но наш шоу-бизнес трудно сравнивать с тем, что происходит за границей. Там немного другие законы жанра. Тот же Сэм Смит нишевый артист, он представитель ЛГБТ и во многом работает на эту публику. У нас же есть определенный костяк артистов, которые на всех концертах и больших съемках, и они вроде как в топе. С нишевыми артистами здесь все гораздо сложнее. Они, может, и есть, но не в основной обойме.
— И эта основная обойма как будто заморожена и почти не меняется…
— Изменения происходят, и молодые лица появляются. Кто-то спел в дуэте с Басковым, и вот его зовут в большие эфиры. Телевидение в любом случае не умирает, особенно для регионов, где по-прежнему отлично смотрят «Песню года».
— Как и «Евровидение», конечно же. Этот конкурс уже стал чуть ли не частью твоей жизни. Твоя персона регулярно возникает на разных отборах, но пока тебе не очень везло. Можно ли говорить о том, что тема «Евровидения» для тебя по-прежнему открыта?
— В какой-то момент я хотел ее закрыть, но потом подумал: «Какого черта?» Я хорошо себе представляю, что я там смогу спеть и показать. Это непросто, конечно, но овчинка стоит выделки. Все наши артисты, которые там выступали, потом очень достойно несут этот опыт. Можно по-разному относиться к провальному выступлению Юли Самойловой, но это тоже история. Не говоря уже о выступлении Димы Билана или Полины Гагариной, которое я считаю, наверное, лучшим. Я бы очень хотел, чтобы Россия считалась певческой страной и, несмотря на новые тренды, показывала бы больше хороших голосов.
— Осталось только песню найти…
— У меня каждый год начинается с «Евровидения». Я постоянно себя обнаруживаю в каких-то списках, подкастах и блогах, где обсуждают «Евровидение». И когда упоминается мое имя, то говорят, что классный артист, здорово поет, но нет песни. Но это же глупости. Если кто-то захочет, то песня найдется, тем более что я могу спеть абсолютно все: и быстрое, и медленное, в любом жанре и контексте.
Источник: mk.ru
